Форум Sudden Strike Противостояние игра RWG моды

С позволения автора, Александра Плавлинского, буду здесь выкладывать его частями его работу по развенчиванию вредных для нашей истории мифов, в частности мифа о расстрелах органами НКВД 220–250 тысяч человек.

Куропатская амнезия

Часть 1

Недавно вышел очередной номер журнала “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019). В нем со 2 по 17 страницы посвящены истории расстрелов в Куропатах. Для убедительности в подтверждение версии расстрела органами НКВД приведены различные фотографии найденных артефактов, карты, наряду в аэрофотоснимками есть даже спутниковые фотографии. Попробуем разобраться, насколько убедительны приведённые авторами доказательства и насколько на их основании сделаны аргументированные выводы. Начнём с самого маленького материала Миколы Бугая (ст. 12) в котором он пытается объяснить наличие в могилах женских тел. Для тех, кто плохо владеет сутью вопроса привожу ряд пояснений.
Символом жестокости сотрудников НКВД в устах З. С. Позняка послужили найденные при проведении раскопок захоронений останки тел расстрелянных женщин. Из 195 обнаруженных в захоронениях фрагментов обуви 48 предметов (более 24 %) были когда-то женской обувью. Из заключения комплексной экспертизы: «Из 130 наиболее сохранившихся черепов из всех шести захоронений по двенадцати определить пол не представилось возможным в связи с отсутствием отчётливо выраженных признаков полового диморфизма, разрушением у некоторых из них костей лицевого скелета и отсутствием нижней челюсти. У остальных 118 черепов установлена следующая половая принадлежность: мужских – 97, женских – 21...» Таким образом, в Куропатском захоронении, где по данным следствия погребено не менее 30 000 человек, покоится не менее 5 400 женщин. Однако эти данные противоречат показаниям бывших сотрудников НКВД М. Давидсона и С. Харитоновича, допрошенных в качестве свидетелей. Они показали, что во внутренней тюрьме НКВД содержались и подвергались казни только мужчины. Эти данные подтвердили начальник архивного отдела КГБ полковник В. Дашковский и председатель КГБ генерал Э. Ширковский, которые сообщили, что с начала 1920-х по начало 1940-х годов в Минской области к высшей мере наказания всеми судебными и внесудебными органами было приговорено к смерти не более полдесятка женщин. Достоверно известно, что расстреляна только одна. Большое количество найденных в захоронении женских тел однозначно указывает на непричастность к их расстрелу органов НКВД.
В своём материале Н. Бугай указывает, что «Калі следчыя Генеральнай пракуратуры напісалі запыт у ваенную калегію Вярхоўнага суда СССР, то выявілася, што ў 1937 годзе ў Мінск два разы на месяц выязджала выязная калегія Вярхоўнага суда. ... Ім НКВД рыхтавала спісы. ... Гэтая выяздная калегія асуджала людзей толькі па 58-м артыкулн (у БССР ён бый 76-й) у ч. 1, 2, 3 - здрада радзіме, шкодніцкая дзейнасць, тэрор. І па іншым выключным артыкуле - контррэвалюцыйная прапаганда.
Дык вось, у спісах асуджанных да растрэлу, якія следства атрымала з ваеннай калегіі з Масквы, - прыкладна 20 % жанчын.»
Невольно напрашивается вопрос: кто прав и где же правда?
Для ответа на этот вопрос сначала проанализируем результаты раскопок, проведённых в Куропатах летом 1988 года. И восстановим в памяти читателей в каких из захоронений удалось найти археологам останки женских тел и каким временем датировались эти захоронения.
Раскоп (пахаваньне) № 1
... пахаваньне зроблена не раней за 1936 г. (манэты ў кашалькох не дасьледаваліся); ... тут жа пахаваныя і жанчыны.

Раскоп (пахаваньне) № 2
Выяўлена шмат галёшаў. Маркіроўка савецкая. Пераважна з трыкутнікамі й датамі "37". Сярод расстраляных былі жанчыны.

Раскоп (пахаваньне) № 3
Мяркуючы па маркіроўцы і датах на галёшах, пахаваньне ўзьнікла не раней 1937 году. Сярод расстраляных былі жанчыны.

Шурф № 4

Раскоп (пахаваньне) № 5
Сярод пахаваных былі жанчыны; ... верагодная дата пахаваньня - 1939-1940 гг.,

Раскоп (пахаваньне) № 6
Пахаваньне зьявілася не раней верасьня 1939-1940 гг.; ... з 35 чарапоў было выбрана 10 адносна цэлых, добрай захаванасьці. Сярод іх мэдыкам-экспэртам было вызначана 8 жаночых. Зыходзячы з гэтага, можна зрабіць заключэньне, што ў магіле № 6 было пахавана шмат жанчын;

Раскоп (пахаваньне) № 8
Пахаваньне ўзьнікла не раней за 1939 год (дата на галёшы); ... сярод забітых былі жанчыны.

Сопоставляя данные раскопок, приходим к выводу, что в захоронениях, №№ 5, 6, 8, появившихся не ранее 1939 года были останки женских тел. Особенно большим их количеством выделялось захоронение № 6. Исходя из этого простого сопоставления исходных данных, напрашивается вопрос: Если протоколы «выязной калегія Вярхоўнага суда» могут объяснить наличие женских тел в захоронениях 1937 года, то откуда взялись расстрелянные женские тела в захоронениях, датированных «не ранее 1939 года»?
Указывая на установленных в Куропатах валунах даты массовых репрессий 1937-1941 годы, идейные вдохновители этих надписей опять же забывают, что массовые репрессии прекратились в ноябре 1938 года.
В Минске к высшей мере наказания были приговорены:
1921 г. – 1 чел.;
1924 г. – 1 чел.;
1927 г. – 3 чел.;
1928 г. – 1 чел.;
1929 г. – 1 чел.;
1931 г. – 1 чел.;
1932 г. – 4 чел.;
1933 г. – 10 чел.;
1937 г. – 533 чел.;
1938 г. – 637 чел.;
1939 г. – 1 чел. (был приговорён в сентябре 1938 года).
Место расстрела: 1 061 человек – в Минске, 12 – в других городах Беларуси, 81 – за пределами Беларуси. Место расстрела 39 человек не установлено. Как видим из этих данных, апогей казней приходился на 1937–1938 годы. В конце 1938 года расстрелы репрессированных прекратились после введения в действие совместного постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 года № 81 «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия».
Затем последовал приказ, подписанный наркомом Л. Берией, который отменил все оперативные приказы 1937–1938 годов и директивы, изданные в их развитие. Около 110 тысяч человек были оправданы и освобождены. Существенным образом изменили и меру наказания после 1938-го. Смертные приговоры уже не выносили. Из 2 756 репрессированных и сегодня уже известных минчан приговорены к различным срокам ссылки и исправительно-трудовых лагерей: в 1939 году – 85 человек, в 1940 году – 66, в 1941 (до начала войны) – 13. К высшей мере наказания за эти два с половиной года не приговорено ни одного человека! Как понятно из приведённых чисел, в конце 1938 года расстрелы репрессированных практически прекратились.
Осознав очередной промах, З. Позняк голословно заявил, что не все архивные документы были найдены и эта цифра не окончательна. После этого он снова продолжил повторять свой миф о Куропатах! А о пофамильных списках, опубликованных в газете «Вечерний Минск», вскоре забыли. Отныне мифотворцы старались избегать сопоставления документально установленных и официально опубликованных данных с заявлениями З. Позняка и других политически мотивированных историков. Зачем? Если сам президент США одобрил решение о том, что в Куропатах покоятся жертвы НКВД, значит, так тому и быть!
В 1997–1998 годах были совершены дополнительные раскопки 23 предполагаемых захоронений, из которых только в девяти оказались человеческие останки. Результаты экспертизы найденных вещей на сей раз дали основание утверждать, что в коллективных могилах покоятся останки иностранных граждан – жертв гитлеровского геноцида, относящихся к периоду Великой Отечественной войны. Последовало и официальное сообщение Белорусского телеграфного агентства от 4 ноября 1997 года, в котором со ссылкой на пресс-центр прокуратуры сообщалось, что «некоторые доказательства, добытые в установленном законом порядке, противоречат прежним выводам следствия». Констатировали также, что прежние выводы, сделанные прокуратурой республики, определённые силы использовали в борьбе за власть.
Генпрокурор Олег Божелко 3 декабря 1998 года на страницах газеты «Рэспубліка», подводя итоги следствия, утверждал: «Показания многих свидетелей изобиловали домыслами, фантазиями, содержали ссылки на людей, которых давно уже не было в живых. Во внимание принимались без критической оценки показания граждан, которым в то время было 5–6 лет от роду». Он справедливо указывал, что «предыдущее расследование в период с 1988 по 1995 год проводили крайне односторонне, под сильным давлением националистов. В тот период были проведены многочисленные митинги и демонстрации, организованы публикации в газетах и журналах, выступления по радио и телевидению, изданы соответствующие книги, которые не могли не повлиять на расследование дела. Допросы жителей окрестных населённых пунктов, прилегающих к месту захоронения останков, осуществлялись в условиях сформированного определёнными силами общественного мнения. Научный отчёт Позняка и других о результатах раскопок во многом построен на предположениях и содержит выводы, не подтверждённые доказательствами...»
Но массовая амнезия, появляющаяся у сторонников кровавых оргий НКВД при изучении Куропат, напрочь стирает из их памяти все выше приведённые данные. Все вспоминают первые три расследования, но напрочь забывают о том, какие выводы были сделаны генеральным прокурором О. Божелко. Забывают о том, что в 1939-1941 годах в стране репрессий уже не было. Но продолжают «впихивать» в могилы жертв холокоста советских граждан, якобы расстрелянных в 1939-1941 годах. Забывают при этом объяснить, откуда в могилах взялось столько людей? Так же никак не объясняют, откуда в 1939-1941 годах в Минске могло взяться столько расстрелянных женщин?

Продолжение следует

Часть 2

Заколдованный лес

Во многих детских сказках можно прочитать описание схожих сюжетов, когда главный герой в поисках выхода из заколдованного леса ходит в различных направлениях, но всегда возвращается к одному и тому же исходному месту.
В журнале “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019) на десятой странице в качестве доказательства в подтверждение расстрелов органами НКВД в довоенное время приводятся свидетельские показания Михаила Абрамовича Дэвидсона. Он рассказывал, что заключённых со связанными за спиной руками сажали на край большой прямоугольной ямы так, чтобы ноги свешивались вниз. Когда полностью края ямы были заполнены людьми, их начали расстреливать. Сотрудник комендатуры стрелял каждому осуждённому в затылок, и люди падали в яму. Дэвидсон утверждал, что в тот раз, когда он привёл в Куропаты грузовик, было расстреляны 20 человек.
Более подробно с показаниями М. А. Дэвидсона, бывшего шофера гаража НКВД можно познакомиться в книге Г. Тарнавского, В. Соболева, Е. Горелика. «Куропаты: следствие продолжается» (С. 94–96). Вот, как он начинал свой рассказ об этом эпизоде.
— Как водитель, я ни в каких оперативных делах не участвовал: мне говорили ехать — и я ехал. К тому же я работал на легковых автомашинах. Однако был один случай. Я тогда дежурил ночью. Меня вызвал дежурный по НКВД, фамилии его не помню, и сказал оставить свою «эмку» в гараже, идти во двор, сесть в стоящую там машину, она называлась «ворон», и ехать, куда мне прикажут. Сел я за руль, рядом со мной работник комендатуры, фамилии его не знаю. Велел ехать в сторону Московского шоссе...
Нужно отметить, что книга Г. Тарнавского, В. Соболева, Е. Горелика. «Куропаты: следствие продолжается» была написана в то время, когда ещё не было интернета и рассчитана была для широкого круга читателей, проживавших на необъятных просторах СССР. Обращать внимание на такую мелочь, как «ехать в сторону Московского шоссе» и сопоставлять это направление, с местонахождением т.н. Куропат (по Логойской дороге) в то время почти никто стал.
Но самое интересное, что уехав «в сторону Московского шоссе», он, подобно сказочному герою в заколдованном лесу, по выводам следствия и, соответственно, автора статьи в журнале “Наша гісторыя”, оказался в Куропатах!
Что ещё хотелось бы далее отметить интересного в показаниях Дэвидсона, так это то, что по его «подсчётам, это происходило где-то в конце 1934-го — начале 1935 года, но после смерти Кирова. Полагаю, что эти люди расстреляны в связи с убийством Кирова.» Любой, кто хоть раз был на территории Куропат не может пропустить без внимания надписи о годах проведения здесь расстрелов, согласно версии Позняка: 1937-1941 гг. Вот, такое «неопровержимое доказательство» причастности сотрудников НКВД к расстрелам в Куропатах привёл в своей книге Тарнавский. Его же перепечатали и в журнале «Наша гісторыя». Ведь какая для сторонников позняковской версии разница: Московское это направление или нет? 1937-1941 годы или 1934-1935? Главное что свидетельство есть! Главное, что кровь стынет в жилах от такого рассказа! Главное, что можно сказать: «Жертвы Сталинских репрессий!» А то, что описанное событие произошло не в Куропатах и не в период 1937-1941 годов, так достаточно сто раз повторить обратное и на сто первый раз люди сами в это поверят!
Но чудеса в сказочном Куропатском лесу на этом не заканчиваются!

Продолжение следует.

Фото памятного знака

Куропатская амнезия

Часть 3

Заколдованный лес - 2

Интересным, прямо сказать, настоящим детективом выглядит анализ истории Куропатского леса. Начнём с небольшой цитаты из статьи «Курапаты: што вядома на сёння», опубликованной в журнале “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019), на страницах 8-9.
«Мы бачым, што абрысы Броду засталіся амаль нязменнымі з 1933 года. Пасля вайны вырас лес на поўночным усходзе ўрочышча: менавіта там, дзе быў пагорак з курапатамі, а таксама на поўначы ад шашы Заслаўе - Калодзішчы.
Цяжка праверыць інфармацыю, што лес у Курапатах быў паступова высечаны, а новы падняўся пасля вайны. Вынікі дэндрахраналагічная экспертызы, праведзенай адначасова з іншымі даследваннымі ў 1988-1989 гадах, адназначна сведчаць, што ўзрост дрэваў вакол пахаванняў складаў ад 35-46 гадоў (на момант правядзення экспертызы). Паводле сведкаў, новыя дрэўцы высаджвалі проста на магілах. ... Як бы там ні было, на месцы масавых пахаванняў лес стаяў і да вайны, і падчас яе, і пасля.»
Поскольку экспертиза проводилась в 1988 году, то любой школьник без труда сможет высчитать года посадки деревьев, которые согласно свидетельским показаниям «высаджвалі проста на магілах»: 1942-1953 годы. Вот и начинают появляться чудеса «заколдованного» Куропатского леса. Очень хотелось бы уточнить у автора материала подробности о том, что говорили свидетели по поводу высадки деревьев на могилах. Кто же их там высаживал на могилах расстрелянных людей? Кто маскировал следы «злачынстваў НКУС» в 1942 году? Ведь именно на могилах номер 2 и 5 деревья были посажены в 1942 году.
Но, на этом чудеса «заколдованного» Куропатского леса не оканчиваются, далее - ещё интереснее. Начнём с цитаты из рассказа «Курапаты - дарога сьмерці»: «... Там на ўзгорках стаяў стары бор, вакол лясы і глухмень. Кавалак бору гектараў з 10–15 быў абгароджаны высокім, вышэй за тры мэтры, шчыльным дашчаным плотам... Расстрэлы адбываліся да самага пачатку вайны. У час вайны жыхары з навакольных вёсак разабралі плот на гаспадарчыя патрэбы, а стары бор неўзабаве сьпілавалі й расьцягнулі. Цяпер тут расьце пасьляваенны лес з 40–45-гадовымі дрэвамі».
Изучая документы Минского лесхоза в Государственном архиве Минской области, мне попалось довоенное дело «Схематические карты лесничеств Минского лесхоза», в котором есть общая схема всех лесничеств (ГАМн, ф. 1024, оп. 1, д. 8а, л. 8). Несмотря на то, что на этой схеме нет датировки, год её изготовления можно достаточно точно определить по недостроенной Заславской дороге. На топографической карте 1928 года этой дороги ещё не было, но, на карте 1933 года она построена уже полностью. Поэтому, дата изготовления этой схемы находится в интервале времени 1928-1933 годов. На том месте, которое соответствует расположению так называемых Куропат в начале 30-х годов никакого леса уже не было! Это говорит только о том, что лес на этом месте был полностью вырублен и здесь больше не было на учёте древесины.
Теперь ознакомимся с показаниями свидетеля Дмитрия Мартыновича Боровского:
— Я живу в Цне с рождения, Людей в нашем лесу начали расстреливать примерно в 35—36-х годах. Но тогда стреляли редко, массовые казни начались в 37-м году, тогда и забор поставили.
Хорошо помню, что летом 1936 года я устроился подработать на узкоколейку, которая проходила возле торфозавода и пересекала Логойский тракт. Как-то в обед пошёл погулять по лесу и наткнулся на яму, засыпанную жёлтым песком и замаскированную мхом. Сказал об этом мастеру, и мужчины, посоветовавшись, решили раскопать яму, посмотреть, не прячет ли там кто какие-нибудь ценности.
Не успели мы углубиться и на метр, как натолкнулись на чьи-то ноги в лаптях. Дальше копать не стали, испугались. Таких замаскированных могил вокруг было много.
Ещё приведу выдержки из рассказа очевидца Николая Антоновича Нехайчика:
— Название «Куропаты» к лесу Брод не имеет никакого отношения. В Куропатах до войны леса уже не было, его вырубили раньше, выкорчевали пни и поле распахали. Естественно, расстрелов в этом месте не могло быть. В статье «Куропаты — дорога смерти» автор допустил ошибку, так как расстреливали в лесу Брод, он рядом с Куропатами. Расстрелы сначала были, видимо, единичные. Мы ходили за грибами и никаких ям в лесу не видели. А вот осенью 1937 года все стали говорить, что в лесу расстреливают и закапывают людей. Сначала этому не верилось, но потом возле дороги на Заславль мы обнаружили свежие засыпанные ямы, а по вечерам стали раздаваться выстрелы.
На вопрос следователя, знает ли он что-нибудь о раскопках, которые проводились в урочище после войны, Николай Антонович ответил:
— Я читал в статье «Куропаты — дорога смерти», что после войны с места расстрелов увозили останки людей. Здесь автором также допущена ошибка. Специальных раскопок, я уверен, не было. Я часто ходил в этот лес, водил туда своих детей и ничего похожего не видел.
И ещё один материал для нашего анализа был опубликован 18 июля 1995 году газете «Минская правда». «Куропаты: идеологическая диверсия». Автор Иван Загороднюк пишет: «Прежде всего я должен сказать о том, что в 1946 году мне пришлось побывать на холмах, которые теперь называются Куропатами. Тогда этого названия местности не существовало. Мы с заместителем председателя Минского сельского райисполкома Петром Ивановичем Иваненко проверяли, как минский лесхоз выполнил указания по озеленению придорожных лесополос, которые были вырублены немцами вдоль шоссейных и железных дорог. Но главная задача была не в этом.
Немецкие дипломаты, через МИД СССР, добивались разрешения на вывоз некоторых захоронений из Беларуси в Германию. Привлекли их внимание и холмы вблизи деревни Цна-Йодково. Но оказалось, что здесь засеян лес, и разговор о перезахоронениях сам по себе отпал. Я тогда даже подумать не мог, что эта холмистая местность, где лежат жертвы фашистского геноцида, станет объектом лжи, клеветы и фальсификации истории.
Попытка анализа приведённых выше документов и показаний очевидцев приводит к мысли, что без мистики и колдовства здесь никак не обойтись! Посудите сами: В конце 20-х - начале 30-х годов лес в так называемых Куропатах вырубают и участок уже не состоит на учёте в лесхозе. Но уже в через несколько лет в этом лесу органы НКВД начинают расстреливать людей и стреляют до самой войны. В начале войны местные жители опять вырубают в Куропатах «стары бор», выросший за 10 лет. Но свидетель Николай Антонович Нехайчик указывает, что после войны он ходил в этот лес водил туда своих детей. И в то же время, в 1946 году Иван Загороднюк с заместителем председателя Минского сельского райисполкома Петром Ивановичем Иваненко проверяли, как минский лесхоз выполнил указания по озеленению придорожных лесополос, которые были вырублены немцами вдоль шоссейных и железных дорог. Как вам такой кроссворд?
Однако, несмотря на все противоречия в показаниях свидетелей, в следующем материале мы разберёмся в особенностях «заколдованного» Куропатского леса и восстановим его историю.

Продолжение следует.

Карта Минськой области 30х годов

Часть 4

Разгадка тайны «заколдованного» леса

Разгадку тайны «заколдованного» Куропатского леса начнём с изучения истории самой местности. Выясним, как она изменялась за двадцать предвоенных лет. Для этого не нужны никакие секретные архивные документы. Большая часть исследования проведена на основании топографических карт, размещённых в свободном доступе в интернете.
На карте 1922 года видно, что на всем протяжении Логойской дороги, начиная сразу за нынешней площадью Якуба Коласа простирались леса. Но таким ландшафт Минских окрестностей оставался не долго. Сравнивая топографическую карту, составленную шесть лет спустя, видно, что за это время на территории Минского лесхоза происходили повсеместные вырубки леса.

Фрагмент карты 1922 года.

Так, на карте 1928 года между деревнями Цна Иодково и Готище (новое название Зеленый Луг) заметны следы активной работы лесорубов. Рядом с Сергеевой горой, так называемыми Куропатами, остался лишь небольшой участок леса по своей форме чем-то напоминающий ботинок с острым носком. Он находился чуть севернее, просёлочной дорогой, проходящей от деревни Цна Иодково в юго-восточном направлении. Остальной лес в прилегающих окрестностях был вырублен. Следует обратить внимание, что никакой Заславской дороги на этой карте ещё нет.

Фрагмент карты 1928 года.

На польской карте 1933 года контуры участка леса, прилегающего к территории Куропат обозначен более точно. На ней указана ещё одна просёлочная дорога, проходящая из деревни Цна Иодково в восточном направлении через лес чуть южнее Сергеевой горы - так называемой Куропатской «Голгофы». Приблизительно по этому месту сейчас проходит Минская кольцевая автодорога. Как видно из этой и предыдущей карты на вершине холма ни кустарника, ни леса в то время не было. Южнее этой просёлочной дороги «наклонным столбом» обозначена большая полоса кустарника.

Фрагмент польской карты 1933 (?) года

Для понимания последовательности процесса вырубки леса необходимо обратить особое внимание на просёлочную дорогу, проходящую от Зеленого Луга в северном направлении с восточной стороны этого небольшого участка леса. На советской карте 1933 года этого участка леса, прилегающего к дороге уже нет. Его вырубили, а ориентиром для определения места нахождения леса осталась дорога, проходящая по совхозному полю. Она служит напоминанием границы, росшего когда-то на этом месте старого леса.
В свою очередь советские картогрофы уточнила параметры кустарника, который был обозначен на польской карте 1933 года и изобразили его в виде леса, указав наличие преобладающих в нем хвойных пород деревьев. При этом добавили к нему территорию Сергеевой горы, так называемых Куропат. Так же на советской карте указаны многочисленные кустарники, расположенные восточнее деревни Цна Иодково. Кустарники так же обозначены восточнее Куропатского леса и в северо-западной его части.
Согласно топографии того времени, лес от кустарника отличался высотой заросли. Если заросль выше 4 метров, то она называется лесом, а если ниже - кустарником. (Д. В. Шебалин. Военная топография, Воениздат, 1938 г. С. 34)
Нужно при этом понимать, что точки и сгущение кружков на контуре леса делались для лучшего выделения опушки, и не означают наличие порослей.

Советская карта 1933 года.

В подтверждение отсутствия «старога бору» в Куропатах перед войной хочется привести схему расположения лесов Минского лесхоза (ГАМнО, ф. 1024, оп. 1, д. 8а, л. 8). Это не просто схема всех лесничеств, а наглядный документ учёта лесных угодий. Каждый пронумерованный в ней участок леса имел своё описание, исходя из которого проводилось планирование выделения древесины для нужд народного хозяйства, доводились нормы вырубки тому или оному лесничеству. Тот факт, что на схеме не обозначен лесной массив, в так называемых Куропатах, указывает на то, что на этом месте вся промышленная древесина уже была вырублена и участок больше не стоял на балансе лесхоза. Соответственно, в начале 30-х годов, приблизительно с 1933 году, никакого «старога бору» здесь уже не было! Обозначенный на карте лес на Куропатском холме в основном представлял из себя кустарник высотой выше 4 метров, выросший с конца 20-х годов после вырубки «старога бору».
В последующие шесть лет контур Куропатского леса не претерпел существенных изменений. С северо-западной и западной стороны Куропатского леса на карте 1939 года указаны заросли кустарника, они же находились и рядом на поле с восточной его стороны.

Фрагмент карты 1939 года.

Такую же историю леса подтвердил в своём рассказе очевидец Николай Антонович Нехайчик:
— Название «Куропаты» к лесу Брод не имеет никакого отношения. В Куропатах до войны леса уже не было, его вырубили раньше, выкорчевали пни и поле распахали. Естественно, расстрелов в этом месте не могло быть. В статье «Куропаты — дорога смерти» автор допустил ошибку, так как расстреливали в лесу Брод, он рядом с Куропатами.
В начале войны на немецких картах контуры зелёной зоны - молодого леса и кустарника в Куропатах оставались без изменений. После активизации боевых действий партизан все кустарники и деревья вдоль шоссейных и железных дорог были вырублены немцами.
Слова автора статьи «Курапаты: што вядома на сёння», опубликованной в журнале “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019), на страницах 8-9 о том, что «Цяжка праверыць інфармацыю, што лес у Курапатах быў паступова высечаны, а новы падняўся пасля вайны. ... Як бы там ні было, на месцы масавых пахаванняў лес стаяў і да вайны, і падчас яе, і пасля.», опровергаются не только дендрологической экспертизой - определением возраста деревьев, но и рядом свидетельских показаний, в том числе Ивана Загороднюка, который в 1946 году с заместителем председателя Минского сельского райисполкома Петром Ивановичем Иваненко проверял, как минский лесхоз выполнил указания по озеленению придорожных лесополос, которые были вырублены немцами вдоль шоссейных и железных дорог.

Продолжение следует.

Часть 5

В поисках Брода.

Анализ топографических карт за двадцать предвоенных лет убедительно доказал несостоятельность Позняковской концепции о расстрелах, проводимых в Куропатах органами НКВД в 1937-1941 годах в старом бору, который назывался Брод, поскольку в этом месте просто не было старого бора. Не было леса и в восточной части нынешних Куропат, поскольку там, после его вырубки располагался песчаный карьер для строительства Заславской дороги. После того, как дорога была построена и карьер по прямому предназначению перестал использоваться, органы НКВД его приспособили под стрелковый тир. Соответственно, вызывают глубокие сомнения свидетельские показания Ольги Тимофеевны Боровской о том, как она ходила за ягодами в лес Брод и случайно стала свидетельницей расстрела людей органами НКВД. Обращает на себя внимание и тот факт, что О.Т.Боровскую, вопреки требованию порядка ведения следствия, не повезли в Куропаты на следственный эксперимент и не проверили её показания на местности.
Характеризуя лес Брод, в своих воспоминаниях большинство старожилов указывали, что это был старый лес, «называли его Брод, а вокруг простирались леса с крохотными лоскутками пашни». Глядя на предвоенную карту местности, даже исходя из современных понятий трудно назвать то обширное пространство вокруг Куропат «крохотными лоскутками пашни», скорее наоборот.
По свидетельству Романа Николаевича Батяна лесной массив между дорогой, ведущей на Заславль, и кольцевой дорогой назывался Брод. Кольцевая дорога раньше называлась Боровой дорогой. Ещё проходила здесь Погонная дорога, а Заславская строилась в 1936 году.
Таким образом, несмотря на большое количество свидетельских показаний, характеризующих местонахождение старого леса Брод, они не дают чёткого представления о том, где этот лес находился, поскольку противоречат объективным данным топографических карт и дендрологическим экспертизам.
Ориентиром в этом вопросе могут служить показания Николая Антоновича Нехайчика:
"Название «Куропаты» к лесу Брод не имеет никакого отношения. В Куропатах до войны леса уже не было, его вырубили раньше, выкорчевали пни и поле распахали. Естественно, расстрелов в этом месте не могло быть. В статье «Куропаты — дорога смерти» автор допустил ошибку, так как расстреливали в лесу Брод, он рядом с Куропатами.
... Вскоре в лесу поставили забор, сверху протянули колючую проволоку.
Я читал в статье «Куропаты — дорога смерти», что после войны с места расстрелов увозили останки людей. Здесь автором также допущена ошибка. Специальных раскопок, я уверен, не было. Я часто ходил в этот лес, водил туда своих детей и ничего похожего не видел".
Как видно из приведённой цитаты, описание территории подобно на Куропаты, но это не Куропаты! В данном случае лес был и до войны и после войны.
Ещё одним ценным воспоминанием о месте расстрела поделился Дмитрий Мартынович Боровский:
Хорошо помню, что летом 1936 года я устроился подработать на узкоколейку, которая проходила возле торфозавода и пересекала Логойский тракт. Как-то в обед пошёл погулять по лесу и наткнулся на яму, засыпанную жёлтым песком и замаскированную мхом. Сказал об этом мастеру, и мужчины, посоветовавшись, решили раскопать яму, посмотреть, не прячет ли там кто какие-нибудь ценности. Не успели мы углубиться и на метр, как натолкнулись на чьи-то ноги в лаптях. Дальше копать не стали, испугались. Таких замаскированных могил вокруг было много.
Комментируя этот рассказ, необходимо отметить, что узкоколейка проходила по лесистой местности и болоту, в полутора километрах севернее Куропат. Именно об этой местности можно с полным правом сказать, что «вокруг простирались леса с крохотными лоскутками пашни».
В качестве итога хочется привести выдержку из исследования А.Лазуткина, которое наиболее полно указывает на место нахождение старого леса Брод. «... лесной массив “Брод”, который расположен недалеко, но севернее заславльской дороги (ограничен треугольником: бывшей узкоколейкой, заславльской дорогой и речушкой Цна, на которой, до её мелиорации, был брод, через который можно было проехать в этот массив; отсюда и его название), на стыке узкоколейки и заславльской дороги находилось и теперь находится кладбище НКВД, которое было обнесено высоким забором с воротами и сторожевой будкой.
https://imhoclub.by/ru/material/kuropati_kak_tutby_op..
Таким образом, благодаря созданному Позняком мифу десятки тысяч жертв фашистского геноцида в Куропатах были переписаны на счёт органов НКВД. Кроме всего прочего, эта фальсификация привела к тому, что расстрелянные органами НКВД люди до настоящего времени покоятся недалеко в окрестном лесу, и никто из родных и близких об этом не знает! Никто не пытается искать их могилы, так как Позняк всех убедил, что расстрелянные фашистами евреи и есть эти самые жертвы НКВД!

Продолжение следует

Фото

Часть 6

Дорогами смерти

Манипулируя свидетельскими показаниями, Позняк создал концепцию в соответствии с которой на Сергеевой горе, которую он переименовал в урочище Куропаты, органами НКВД в период с 1937 по 1941 годы ежедневно, трижды в день проводились расстрелы мирных жителей. Первоначально этих свидетелей было 55 человек. Со временем их численность увеличилась до 200. Любые попытки привести в качестве возражений какие-либо логические доводы разбивались о эти сотни, якобы, свидетельских показаний. К слову сказать, до сих пор никто не увидел надлежащим образом оформленные протоколы этих показаний, никто не предупредил очевидцев письменно об ответственности за дачу ложных показаний, как и никто из свидетелей не поставил под ними свою подпись. При этом, часть из свидетелей со страниц книги Тарнавского «Куропаты: следствие продолжается» убеждала читателей, что в старом лесу «Брод» проводились расстрелы. Вторая часть - что этот лес «Брод» рос ни где-нибудь - «там», а именно в Куропатах и именно с восточной стороны за трехметровым забором. Еще часть убеждала следствие, что именно за этим забором ежедневно, по три раза на день с 1937 по 1941 год сотрудники НКВД производили расстрелы «ні ў чым нявінных ахвяр».
В подтверждение версии Позняка Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии Ефрем Евсеевич Соколов дал указание установить на холме в Куропатах валун, с надписью, которая задала временной параметр репрессий не с 1937 по 1938, а 1937-1941 год. Далее этот сценарий утвердил и сам Президент США Клинтон, посетивший в январе 1994 года холм и подарвший знаменитую скамейку. Через несколько лет после такой поддержки Зенон Позняк заявил: “Даказаць, што ў Курапатах ляжаць не ахвяры Сталінскіх расстрэлаў - немагчыма”. (Дарога праз Курапаты. Радыё Свабодная Эўропа/Радыё Свабода. 2002. С. 53)
Однако, фундамент, созданного Позняком мифа, вскоре стал рушиться. Исследователи стали откровенно «забывать» десятки свидетельских показаний, и это были уже не члены Общественной комиссии, а сами сторонники кровавых оргий НКВД. Не верите? - Давайте вспомним, как это было.
Начнем с цитаты из рассказа «Курапаты - дарога сьмерці»: «... Старажылы расказалі нам, што... у лесе ад 1937 па 1941 год кожны дзень і кожную ноч расстрэльвалі людзей, якіх прывозілі сюды на машынах. Там на ўзгорках стаяў стары бор, вакол лясы і глухмень. Кавалак бору гектараў з 10–15 быў абгароджаны высокім, вышэй за тры мэтры, шчыльным дашчаным плотам... Людзей вазілі сюды па гравійнай дарозе, што вяла ад Лагойскага тракту на Заслаўе. Шлях той называлі тады «дарогай сьмерці»… Расстрэлы адбываліся да самага пачатку вайны. У час вайны жыхары з навакольных вёсак разабралі плот на гаспадарчыя патрэбы, а стары бор неўзабаве сьпілавалі й расьцягнулі».
В качестве подтверждения версии Позняка-Тарнавского приведём показания ряда свидетелей.
Так, по свидетельству Николая Ивановича Патершука: «Вместе с другом — Церлюкевичем Иваном мы все же решили однажды посмотреть, что происходит за забором. Думаю, это было не раньше 1939 года. ... Ворота были со стороны дороги-гравейки на Заславль. Через них, мы почти каждый день это видели, заезжали крытые грузовые машины, и после этого начинались в лесу выстрелы.
Из показаний Софьи Андреевны Козич:
Не могу сейчас вспомнить, в каком году это было, но в летнее время, мы вместе с жительницей нашей деревни Нехайчик Надеждой Викентьевной пасли коров возле дороги-гравейки, которая вела на Заславль. Со стороны этой дороги как раз и находились ворота в заборе.
Вся доказательная база, собранная Позняком и его единомышленниками при подготовке статьи «Курапаты - дарога сьмерці» и в ходе проведения официального следствия, однозначно указывала на то, что въезд на территорию, расположенную за заборам происходил через ворота, которые располагались со стороны дороги, ведущей на Заславль. Именно за этот забор по словам свидетелей на протяжении 1937-1941 годов три раза в сутки сотрудники НКВД возили на расстрел заключённых. Основываясь на многочисленных свидетельских показаниях, а их было аж 55 человек, никаких других версий выдвинуто не было! О наличии с восточной стороны Куропат забора рассказывали и многочисленные жители окрестных деревень, которые ходили в Минск по Логойской дороге.
Теперь ознакомимся с тем, что о расстрелах и «дороге смерти» написал Сергей Егарейчик - автор статьи «Курапаты: што вядома на сёння», опубликованной в журнале “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019, с. 9): “Палявы ўчастак “дарогі смерці” дагэтуль захаваўся. Цікава, што апошні ўчастак - ён цяпер ідзе па полі, ад дарогі Заслаўе - Калодзішчы ў бок кальцавой, перпендыкулярна ім, па краі Курапацкага лесу між ім і рэстаранам “Паедзем паядзім” - дагэтуль праглядаецца са спадарожніка і нават на мясцовасці. Вясной і восенню гэта ўзвышэнне на полі добра бачнае нават з узбочыны кальцавой дарогі. Заараць дарогу смерці няпроста.”
Вот так - не больше, не меньше! Автор опроверг все выводы З.С.Позняка и материалы расследования трех комиссий, которые утверждали, что въезд в ворота был со стороны Заславской дороги. Теперь оказывается, что сотрудники НКВД возили на расстрел людей, заезжая за ворота, уже не с северо-восточной стороны, а аккурат с западной! Автор статьи даже привёл в доказательство немецкий аэрофотоснимок этой местности, датированный июнем 1941 года. Как вам, уважаемый читатель, такой поворот событий?
Почему так диаметрально противоположно изменились взгляды сторонников версии Позняка, по этому вопросу? Почему автор статьи проигнорировал показания многочисленных свидетелей? В чем причина такой тотальной амнезии? Так кто же прав в своих версиях?
Для начала приведём небольшую выдержку из рассказа очевидца Ивана Антоновича Церлюкевича:
«Однажды, когда мы пасли с пацанами коров в лесу, я подошёл и вытащил доску из-под ворот, а через образовавшуюся щель влез на территорию. ... Там увидел, что территория присыпана свежим жёлтым песком, деревьев в этом месте почти не было, рос мелкий кустарник.
Немного поодаль, на горке, я увидел деревянную будку и пошёл к ней. Она была открыта, и я зашёл в неё. Там стоял стол, скамейка. На столе лежала начатая пачка папирос «Эпоха», на стене висело обмундирование работника НКВД. Больше ничего в будке я не видел. Я вышел из будки на территорию, хотел пойти ещё вглубь, но вдруг откуда-то появился работник НКВД в форме. Он меня поймал, накрутил мне уши и пригрозил, что если ещё раз приду, то убьёт. Когда он меня отпустил, я побежал к воротам и вылез через щель под ними. Больше за забор я лазить не решался, всё-таки страшно было».
Первое, на что необходимо обратить внимание, так это на наличие «деревянной будки», расположенной на горке. Если пройтись сейчас по северо-восточной части Куропат, то на восточной окраине, на краю обрыва можно увидеть множество валунов с нарисованными на них ликами святых и там же сохранились остатки фундамента той самой деревянной будки. Приведя для пущей убедительности в качества доказательства немецкий аэрофотоснимок автор не стал утруждать себя его изучением на предмет соответствия выдвинутой версии данной фотографии! Однако, внимательно изучая снимок, нигде по указанному автором маршруту, так называемой дороги смерти, этой самой деревянной будки нет. Зато она хорошо просматривается на снимке там, где сейчас находится её фундамент. Говоря более доступным языком, показания свидетелей, которые говорили, что машины заезжали трижды в день через ворота со стороны Заславской дороги нашли своё подтверждение на этом самом аэрофотоснимке. Поскольку именно с этой, северо-восточной стороны располагался тот самый домик, который так подробно описал в своём рассказе Иван Антонович Церлюкевич.
Теперь попробуем ответить на вопрос: в чем причина такой тотальной амнезии? Почему так диаметрально противоположно изменились взгляды сторонников версии Позняка по этому вопросу? Почему автор статьи проигнорировал показания многочисленных свидетелей и выводы ряда следствий?

Продолжение следует.

Фото 1, Фото 2.

Часть 7

Дорогами смерти - 2

Для выяснения причин игнорирования сторонниками З.Позняка многочисленных свидетельских показаний, собранных самим же Позняком, необходимо для начала непосредственно ознакомиться с местностью, о которой эти свидетели рассказывали в своих показаниях. К счастью, следы указанной «дарогі сьмерці» можно отчетливо увидеть и в настоящее время. Проходя с северной стороны, образно говоря, по «заднему двору» Куропат, эта дорога никогда не привлекала внимания многочисленных посетителей. За прошедшие годы вокруг неё выросли высокие деревья. Летом она зарастает высокой травой, но поздней осенью или весной по ней можно пройтись и воочию увидеть о чем рассказывали «все свидетели», собранные Позняком. Сворачивая на юг с Заславской трассы (теперь эта дорога перегорожена металлической оградой, огораживающей весь мемориальный комплекс), через десяток метров она делает ещё один поворот, уже на восток. Плавно огибая куропатский холм с восточной стороны, дорога выводит на территорию, которая некогда была огорожена тем самым секретным забором, тайну которого так и не смог (или не захотел?) разгадать З. Позняк со своими 55 свидетелями. О «территории за забором» эти свидетели давали показания исключительно как о месте, где сотрудники НКВД проводили массовые расстрелы. Никаких других мест они при этом не упоминали!
О ночной стрельбе в лесу упоминали многие жители. Так, например, из рассказа Екатерины Николаевны Богойчук: «Лес, который расположен между кольцевой дорогой и Заславской, называют Брод. Я не слышала, чтобы его называли Куропатами. Мы жили на хуторе недалеко от леса. Как выйдешь вечером на улицу часов в 11–12, так и слышно: шпок-шпок, стреляют и стреляют».
Из многочисленных воспоминаний местных жителей следует, что до войны на месте расстрела был лес, он же там оставался и после войны. В то же время очевидцы, видевшие территорию «за забором» до войны, отмечали, что там деревьев «почти не было, рос мелкий кустарник». В том легко убедиться, если сопоставить довоенные топографические карты с нынешней местностью. В настоящее время благодаря интернету можно без труда найти военную карту, проверить, был ли «за забором» тот бор. Посмотрим на карту 1933 года. Под отметкой 231.9, чуть правее леса, одним большим кружком и тремя маленькими на ней обозначен «хмызняк», который находился на территории, ограждённой забором. Спустя шесть лет, в 1939 году, военные специалисты сделали более подробную карту, и кустарники на ней были обозначены уже более точно.
Следует обратить внимание, что по сравнению с 1933-м на карте 1939 года восточный край леса приобрел ровную границу, сформированную наличием забора. С использованием сайта http://www.etomesto.ru/map-belarus_minsk_rkka-250m/§ путём наложения старой карты на современную можно точно определить местонахождение этого «хмызняка». Пустырь, некогда поросший им, сегодня полностью покрыт лесом. Именно сюда, на тот пустырь, поросший с восточной стороны кустарником, и вела «дарога сьмерці», о которой так много писал З. С. Позняк.
Вот здесь и начались нестыковки в показаниях свидетелей. По их словам, более четырёх лет подряд по «дарозе сьмерці» сотрудники НКВД ежедневно по три раза на день возили «за забор» расстреливать заключённых. Однако никакого леса за забором объективно в то время не было. Более того, как бы это парадоксально ни звучало, но на той территории не было найдено никаких массовых захоронений. По факту, захоронения в Куропатах начинаются в сотне метров западнее от территории, ограждённой забором.
Фальсифицируя свидетельские показания, З. С. Позняк найденное в Куропатах захоронение жертв фашистского геноцида просто переписал на счёт НКВД. Как это у него получилось? Почитаем внимательно ещё раз приведенный ранее абзац: «Там на ўзгорках стаяў стары бор, вакол лясы і глухмень. Кавалак бору гектараў з 10–15 быў абгароджаны высокім, вышэй за тры мэтры, шчыльным дашчаным плотам… У час вайны жыхары з навакольных вёсак разабралі плот на гаспадарчыя патрэбы, а стары бор неўзабаве сьпілавалі й расцягнулі».
«Кавалак бору… быў абгароджаны… У час вайны… (стары бор)… сьпілавалі…» Семи слов Позняку было достаточно, чтобы переместить старый лес – место расстрела – на огражденную забором территорию, а потом привести её в соответствие со свидетельскими показаниями – спилить этот лес, превратив место в пустырь! Вот так, с помощью семи слов, Позняк переписал более 30 000 жертв фашистского геноцида на счёт органов НКВД.
Но, остался открытым главный вопрос: В кого стреляли «за забором» трижды в день сотрудники НКВД?
Проходя летом по «дороге смерти» в том месте, где она делает поворот на юг, с северной стороны остается холм. Заросшие высокой травой подступы к нему обычно не вызывают никакого интереса у случайных посетителей. Между тем, именно там находится хорошо сохранившаяся мишенная ниша (пулеулавливатель), обустроенная в крутом склоне моренной гряды. Также раньше можно было определить стометровый рубеж и окоп с бруствером. Здесь до войны находился стрелковый тир. Об этом написали в газете «Во славу Родины» 31 июля 1991 года. Общественная комиссия обратилась к военным специалистам из БВО, и они подтвердили: тир.
Члены общественной комиссии увидели его следы во время осмотра еще в 1991 году. При нанесении тира на немецкую топографическую карту времён оккупации, видно, что он налагается на восточную опушку тогдашнего леса («хмызняка»), то есть объект находился не в лесу, а рядом с ним. Естественно, восточная сторона забора, ограждающая тир, была хорошо видна со стороны расположенного рядом поля. Это подтвердили опрошенные общественной комиссией свидетели из деревень Малиновка и Заболотье, что находятся севернее Куропат. По пути в город справа они видели ограждение – высокий забор с колючей проволокой поверху. Въезд был со стороны Заславской дороги сразу за концом гряды.
Понадобилось семь лет, чтобы по настоянию В. П. Корзуна в 1998 году следователи провели исследование этой территории. Солдаты копнули в том месте, где по предположению членов общественной комиссии должен был находиться пулеулавливатель. Сразу же вместе с грунтом на лопате оказалось 45 пуль, преимущественно винтовочных. На 25-метровом огневом рубеже найдено 4 гильзы от нагана (1936, 1943, 1949 гг.) и 4 гильзы от пистолета ТТ (1944 и 1948 гг.), а на 100-метровом рубеже извлечено 2 гильзы от винтовки Мосина, 1924 и 1927 годов выпуска. Вместе с ними был найден фрагмент гильзы от патрона к винтовке Мосина, изготовленного в 1917 году. Судя по найденным в пулеуловителе пулям, огонь вели преимущественно из винтовок. Таким образом были официально подтверждены многочисленные заявления свидетелей, собранные общественной комиссией, о том, что с восточной стороны Куропат располагалось войсковое стрельбище, на территории которого, по словам «очевидцев», «до 1941 года проводили расстрелы людей». Министерство обороны на запрос дало ответ, что в документах военного ведомства послевоенный тир в том месте не значится. Комментируя данный факт, нужно отметить, что если объект находился на балансе НКВД, то Минобороны о нём никакими данными располагать и не будет.
Огороженная трёхметровым забором территория была ничем иным, как учебным полигоном внутренних войск НКВД. В те годы в Минске располагался штаб 226-го конвойного полка внутренних войск НКВД, 1-й, 2-й и 3-й дивизионы, полковая школа, хозяйственная команда и ряд других служб данного ведомства. Согласно книге «Внутренние войска МВД Республики Беларусь. История и современность», с 1930/1931 учебного года на командирскую подготовку в войсках ОГПУ, как и в РККА, было отведено 42 часа в месяц вместо 6–8 часов, предусмотренных ранее. В основу обучения был положен принцип – учить войска тому, что потребуется на войне. Основное внимание при этом уделяли повышению полевой выучки личного состава… Продолжительность занятий увеличилась до 10 часов (8 часов плановых занятий и 2 часа самоподготовки). Треть занятий проводилась в ночное время.
Наличие учебного полигона и расположенного на его территории стрелкового тира дают совсем другое объяснение дневным, вечерним и ночным приездам машин с людьми в форме НКВД и регулярной стрельбе на протяжении более четырёх лет, о которых вспоминали жители окрестных деревень: «Слышали, как стреляют». Позняку осталось только немного подкорректировать свидетельские показания, заменив по смыслу слова «стреляли» на «расстреливали». Таким нехитрым способом занятия по боевой подготовке с солдатами внутренних войск НКВД превратились в расстрелы мирных жителей. Соответственно увеличилась и продолжительность периода расстрелов с 15 месяцев до более четырёх лет, а количество рейсов вместо ночных заездов 1–2 «воронков» до «трижды в день – утром, в 14 часов и вечером, когда стемнеет, – в лес привозили по несколько машин людей и расстреливали…».
В свете этих данных хочется вспомнить показания свидетелей: «В щели видны были выкопанные ямы, видел я три или четыре такие могилы». Второй говорил: «... я подошёл и вытащил доску из-под ворот, а через образовавшуюся щель влез на территорию… Там увидел, что территория присыпана свежим желтым песком, деревьев в этом месте почти не было, рос мелкий кустарник». Каждый по-своему трактовал эти показания свидетелей. Те, кто служил в армии, поймут, что выкопанные ямы были либо окопами, оборудованными для стрельбы на 100-метровом рубеже (их остатки в начале 90-х еще были хорошо заметны), либо служили для добычи песка, чтобы облагораживать им территорию и делать трассировку, отмечать исходный рубеж, огневой рубеж, линию открытия огня, места для чистки оружия и так далее. Что касается «трёх или четырёх могил», то, вероятно, это так интерпретировал З. С. Позняк описание прямоугольных песчаных площадок со взрыхлённым песком, которые солдаты НКВД использовали в ходе занятий вместо борцовских ковров для отработки приёмов рукопашного боя.
Но, сторонники кровавых оргий НКВД даже после этого факта, разрушившего до основания их доказательства и свидетельские показания, не сдались! Но, об этом я расскажу в следующей части.

Продолжение следует.

Карта 1, Карта 2.

Часть 8

Немецкий аэрофотоснимок

Осенью 2019 года в качестве подтверждения версии расстрелов в Куропатах людей органами НКВД в двух изданиях был опубликован немецкий аэрофотоснимок, датированный концом июня 1941 года. Одним из этих изданий стал ранее обсуждавшийся журнал “Наша гісторыя” (№ 10 (19) - 2019) (с. 6-7), вторым - “Матэрыялы па археалогіі Беларусі” № 30, 2019 (с. 71), в котором автором статьи «Урочище Куропаты (Брод) в свете археологических исследований» является В. И. Кошман, заведующий отделом археологии средних веков и Нового времени, кандидат исторических наук, доцент.
Давайте сейчас вместе внимательно посмотрим на этот снимок и проанализируем, что мы там видим. Несмотря на плохое качество полиграфии и умышленно нанесённые на нем стрелки, закрывающие некоторые ключевые части этого снимка, сопоставляя фотографии из двух публикаций, можно достаточно чётко воссоздать картину местности перед началом Великой Отечественной войны.
Рассмотрим так называемую «центральную» лесную дорогу (самую верхнюю) по которой согласно предположению В.И.Кошмана проводился подвоз заключённых для расстрела. Начнём изучение дороги по пути следования - с запада на восток. Первое, что бросается в глаза, так это буквально через несколько десятков метров, так называемую «центральную» дорогу пересекает небольшой овраг. На карте он виден в виде белой чёрточки, направленной в северном направлении. Ещё через несколько метров уже на самой «дороге» заметны ещё две небольших промоины в песчаном грунте. Сравнивая интенсивность серого цвета на фотографии рядом с этими небольшими оврагами ясно, что вокруг них находится растительность - никакой песчаной дороги для проезда автомобилей или телег в этом месте не наблюдается, тем более, что существующие овраги (промоины) с самого начала физически препятствовали дальнейшему проезду транспорта. Следующие несколько десятков метров эта «дорога» частично скрывается под ветвями кустарника (деревьев), которые можно определить по отбрасываемым ими теням. Но, приблизительно в районе «Голгофы» «дорога» полностью исчезает. На фотографии нет никаких признаков её наличия - сплошные заросли. Это объясняется тем, что на вершине холма уклон поверхности грунта незначительный и потоки дождевой воды ещё не на столько сильны, что бы размывать песчаный грунт. Далее, на краю поляны опять виден небольшой овражек, пересекающий почти перпендикулярно так называемую «дорогу» - опять препятствие! Дальнейшее чередование светлых и тёмных участков по направлению на восток более напоминают зарастающий овраг, промытый дождевой водой на склоне холма в то время, когда здесь на стыке 20-30 годов был вырублен старый лес и ничто не препятствовало эрозии почвы.
Далее следует обратить внимание на указание в статье В.И.Кошмана, что за канавой или так называемым куропатским рвом, вдоль которого стоял дощатый забор, никаких погребений не было. Таким образом, мы имеем уже два забора: один, который огораживал до войны войсковое стрельбище, второй - немного западнее первого, за которым начинались массовые захоронения. К слову сказать западная часть забора, ограждающего тир, хорошо заметна на аэрофотоснимке в виде тонкой светлой линии, разделяющей лес и стрельбище. Видны даже тени, которые в лучах утреннего солнца отбрасывает этот забор на деревья, растущие за ним.
Теперь пришла пора поговорить о заборе, западнее которого начинались массовые захоронения. Остатки рва, выкопанного перед этим забором хорошо сохранились до настоящего времени. Именно этот забор и ров с восточной стороны ограждали территорию, на которой якобы расстреливали осуждённых сотрудники НКВД. Если предположить, что этот охранный комплекс был построен в 1937 году, то объективно за четыре года он не мог зарасти кустарником настолько, чтобы исчезнуть полностью на немецком аэрофотоснимке - деревья с такой скоростью не растут! Между тем, на фотографии нет даже намёка на этот ров и забор! Хотя в утренних лучах солнца должны быть видны и светлые отблески забора, и тени, оставляемые им на деревьях, и, конечно же, сам прямой, как стрела ров с бруствером, пересекающий территорию Куропат!
Теперь обратимся к карте, созданной институтом истории АН Республики Беларусь.
На этой карте совмещены контуры леса, которые были на немецком аэрофотоснимке июня 1941 года и современный вид Куропат. Тремя полосами светло-зелёного цвета с запада на восток отмечены так называемые «дороги», которые со слов В.А.Кошмана использовались для логистики фабрики смерти. Красными точками отмечены земляные впадины - потенциальные захоронения людей. Тот, кто хоть раз бывал в Куропатах, должен был обратить внимание, насколько близко одно от другого находятся эти захоронения в некоторых местах. Порой, они сливаются в единую впадину, разделённую небольшой перемычкой. Некоторые захоронения достигают гигантских размеров. Если принять на веру концепцию Позняка и «доказательства» В.А.Кошмана о кровавых оргиях НКВД, то на немецком аэрофотоснимке все место западнее рва должно быть в «лапиках» различных форм и оттенков, образованных этими захоронениями и выкорчеванными кустарниками (деревьями). Однако, никаких признаков подобной деятельности НКВД на фото нет! Нет ничего, что могло бы указать на присутствие нескольких сотен массовых захоронений! Нет ничего, что указывало бы на наличие в июне 1941 года куропатского рва с забором! Нет никакого намёка на то, что по «центральной» лесной «дороге смерти» до начала войны вообще ездили машины, перепрыгивая через промытые дождевой водой овраги.
Приведя немецкий аэрофотоснимок в качестве доказательства причастности сотрудников НКВД к массовым расстрелам в Куропатах, В. А. Кошман этим фактически доказал обратное: на момент начала Великой Отечественной войны ни куропатского рва, ни забора, установленного рядом с ним, ни массовых захоронений людей, ни «центральной» лесной дороги в так называемых Куропатах не было! Сказать, что приведённый В.А.Кошманом снимок для версии Позняка является «ранением в ногу», будет, пожалуй, слишком оптимистично! Это уже ближе к самоубийству!

Продолжение следует.

Собственно, фотоснимок;

страница журнала с выделенными участками

карта местности